Консультация №14391

Здравствуйте ! Обращаюсь к вам по делу моего гражданского мужа, которому 08.09.2022 г. вынесли приговор по ч.3 ст.30, п. "Г" ч.4 ст.228.1 в виде 7 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Он был задержан 15 февраля этого года в Санкт - Петербурге тремя сотрудниками, с чьих слов, поводом для задержания послужило состояние опьянения мужа, схожее с наркотическим ( шаткая походка, дезориентация ). На месте задержания обыск не проводился, что сказано в рапортах о задержании. Далее, с применением физической силы его посадили в служебный автомобиль и увезли в отдел, где уже при двух понятых ( чьи фамилии в материалах уголовного дела отсутствуют) проводили личный досмотр, в ходе которого моим мужем было выложено 4 свертка с мефедроном по 1,04; 1,03; 1,01; 1,03 г. Далее мужа посадили в помещение, куда каждые 5 - 15 минут заходили неизвестные люди с угрозами и запугиваниями. Спустя некоторое время к нему явился сотрудник, который потребовал назвать пароль от телефона, на что получил отказ. После чего, данный сотрудник начал успокаивать мужа и обещал, что через 2 часа его отпустят домой. Далее задавалось множество провокационных вопросов, сотрудник неоднократно покидал помещение, а во время его отсутствия снова являлись незнакомые люди с угрозами. После долгого распроса и его фиксирования, сотрудник дал мужу бумагу и сказал расписаться. На вопрос мужа, что за бумага, он получил ответ: " Не переживай, сейчас уже домой пойдешь ". И мой муж, не зная и никогда ранее не сталкиваясь с правоохранительными органами, доверился и не глядя подписал эту бумагу. Пароль от телефона также в последствии был дан. Никаких фотографий " закладок " на камеру телефона мужа не делалось. В мессенджере Telegram имелись фотографии мест без стрелок и координат между собственными двумя аккаунтами мужа. Фотографии ему были отправлены по ошибке от пользователя, у которого он приобретал мефедрон для личного употребления без цели распространения. Фотографии были сразу скопированы моим мужем и отправлены на собственный второй аккаунт, зная, что отправитель их удалит, как только поймет, что отправил по ошибке не тому, кому они были адресованы. До момента задержания из всех отправленных фотографий, он смог найти примерно около 9 мест, но не был уверен, что там есть " закладки ". После долгого изучения сотрудниками телефона и обнаружения им фотографий, он спросил, может ли мой муж показать эти места. Ответ был, что муж не уверен и если сможет показать, то абсолютно приблизительно, а сотрудник сказал, что этого хватит, есть люди, которые помогут найти наверняка. Этими людьми оказались понятые, которые фигурируют во многих уголовных делах, и как они сообщили позже, занимаются этим на протяжении долгого времени, для того, чтобы не оказаться за решеткой, а после выполнения " работы " им выделяют наркотические вещества в качестве оплаты за поиски мест и сотрудничество с полицией. В компании данных двух понятых и пяти сотрудников МВД, мой муж был отправлен на те самые приблизительные места. После всех мероприятий мужа отвезли к старшему следователю. В результате ОРМ было найдено 7 мест, где находился мефедрон весом: 1,12; 1,00; 1,08; 1,05; 0,99; 1,06; 0,98 г. Экспертиза показала, что отпечатки пальцев моего мужа отсутствуют, о чем свидетельствуют материалы уголовного дела. А по результатам личного досмотра телефон мужа был изъят у упакован в полиэтиленовый файл с пояснительной запиской и подписями участвующих лиц, и опечатан печатью отдела полиции. Досмотр происходил с 05:45 часов до 06:10 часов. Но в период с 20:00 до 21:00 муж лично переводил свои денежные средства в своем мобильном телефоне. Об этом он неоднократно говорил на протяжении всего судебного следствия и просил сделать запрос по его банковским картам, чтобы доказать данный факт. Позже, на одно из судебных заседаний прибыл свидетель обвинения, сотрудник ОКОН УМВД России, который утверждал, что да, телефон был изъят и опечатан и муж не мог им пользоваться, хотя данный сотрудник сам дал ему телефон в руки, спустя более 12 часов после личного досмотра, чтобы муж переводил денежные средства ( данный факт могут подтвердить аудио - протокол судебного заседания и выписки по банковским картам моего мужа ).

Своего защитника в виде назначенного адвоката, мой муж увидел впервые за 40 минут до начала заседания по вынесению меры пресечения 11 апреля 2022 г. Общение продолжалось 2 - 3 минуты и заключалось в том, чтобы муж расписывался на бумагах со словами адвоката: " Не переживай, все будет хорошо" . В дальнейшем, в моей личной переписке с данным адвокатом, он четко дал понять, что без дополнительного материального " поощрения " он прикладывать усилия не намерен. До этого был написан отказ от назначенного адвоката, с которым даже не удалось познакомиться.

На одном из судебных заседаний присутствовали два свидетеля обвинения, которые признали, что обыск на месте задержания проводился в отсутствии понятых, а по прибытию мужа в отдел полиции, обыск проводился в их присутствии. С их показаний свертков в результате обыска на месте задержания обнаружено не было, а при обыске непосредственно в отделении полиции - они уже были обнаружены. Несмотря на то, что в рапортах о задержании они указали, что обыск на месте задержания не проводился ( может быть доказано аудио - протоколами судебных заседаний ). Позже, на следующее заседание, прибыл еще один свидетель обвинения, и его показания являются ровно противоположными от показаний его напарников ( также может быть доказано аудио - протоколами судебных заседаний ). Итог: у всех троих свидетелей две разные истории произошедшего и ложные рапорта.

На протяжении всего судебного следствия, моему мужу постоянно подчеркивали, что он занимался распространением для получения прибыли. На что муж говорил, что может предоставить в опровержение этого сайт - обменник, где он тратил денежные средства, но никак не получал, а также снова выписки по банковским картам. В материалах уголовного дела имеется переписка мужа в мессенджере Telegram, где он интересовался приобретением, но никак не распространением. Более 3,5 месяцев мы ждали, пока в суд явятся понятые для того, чтобы задать им ряд вопросов и вывести на чистую воду, но, к сожалению, они так и не прибыли в суд. Данные понятые являются ранее судимыми по ст. 228. Обыск в квартире не проводился. Понятые, которые присутствовали при личном досмотре в отделении полиции, и понятые, что помогали сотрудникам найти места - это разные люди.

Моего мужа осудили на 7 лет строгого режима по ч.3 ст.30 п. "Г" ч.4 ст.228.1. И мы считаем, приговор недопустимым и не обоснованным, в уголовном деле имеется масса нарушений помарок, исправлений, зачеркиваний, ошибок и написаний другого отчества, а не отчества моего мужа. Мы также считаем, что дело было сфабрикованно на 80%. Судья не обратила внимание на все это, на отсутствие судимости, состояние здоровья родственников мужа, а также на положительные характеристики, документ о добровольном пожертвовании в Фонд помощи наркобольным людям от имени моего мужа, и иные документы, которые должны выступать смягчяющими обстоятельствами. Также судья отказала в поданном адвокатом ходатайстве на 11 листах с нарушениями в деле, подкрепленными статьями.

Сейчас мой муж планирует подавать апелляционную и кассационные жалобы, а также жалобы в другие различные инстанции, писать в правозащитные и общественные организации, дабы восстановить судебную справедливость и добиться пересмотра приговора. Мы очень просим рассмотреть Вас наше обращение и помочь советом, консультацией и тем, чем Вы можете. Заранее выражаем огромную благодарность за обратную связь !