224 гарнизонным военным судом (судья Савинов А.Л.) в отношении П. был вынесен обвинительный приговор от 17 июля 2007 г.

Данным приговором П. А.Е. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 234, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 234 УК РФ, и ему назначено наказание в виде штрафа:

- по ч. 2 ст. 234 УК РФ – в размере 15 тыс. руб.

- по ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 234 УК РФ – в размере 10 тыс. руб.

На основании ст. 69 УК РФ окончательное наказание назначено путем частичного сложения назначенных наказаний – в виде штрафа в размере 20 тыс. руб.

1. Выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.
2. Судом неправильно применен уголовный закон.

А именно.

Выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Так, вывод суда о том, что предметом совершения преступления явилось ядовитое вещество в приговоре основан на заключении комиссии экспертов от 14 апреля 2007 г. и на заключении эксперта №9/Э/Ф/45 – 07 от 20 апреля 2007 г. (л. 8 приговора). При этом там же (л. 8) суд указывает, что экспертами было установлено, что металлическая ртуть включена в список №2 (поз. 64) ядовитых веществ Постоянного комитета по контролю наркотиков (далее – ПККН) по состоянию на 1 июля 2006 г. и на 1 марта 2005 г. (эксперт Савушкин по непонятным причинам в своем заключении сослался на уже не действующий список ядовитых веществ ПККН.

Однако, как видно из протокола судебного заседания, оба эксперта в судебном заседании указали, что никаких специальных исследований по установлению свойств металлической ртути, позволяющих определять ее, как ядовитое вещество в смысле диспозиции ст. 234 УК РФ, не проводили, а выводы экспертиз о том, что металлическая ртуть является ядовитым веществом основаны не на исследовании, а на сопоставлении наименования вещества с номенклатурой списка ядовитых веществ ПККН. То же усматривается и из содержания исследованных судом заключений экспертов.

Более того, оба допрошенные в суде эксперта пояснили, что категория “ядовитые вещества” является сугубо правовой, критерии отнесения веществ к категории ядовитых им неизвестны, и соответственно, никакого экспертного исследования, смысле ФЗ “О государственной судебно-экспертной деятельности” и ч. 1 ст. 204, ст. 80 УПК РФ, определяющих понятие и содержание судебной экспертизы, по вопросу об относимости металлической ртути к категории “ядовитые вещества” проведено быть не может, как неизвестны экспертам и соответствующие экспертные методики.

Допрошенный в судебном заседании эксперт Закурдаев В.В. также пояснил, что при разрешении вопроса о ядовитых свойствах металлической ртути он исходил из величины ПДК (предельно допустимой концентрации), т.е. из величины, определяемой для наиболее распространенных в быту и на производстве веществ. Отвечая на вопросы стороны защиты, эксперт-токсиколог Закурдаев также пояснил, что величина ПДК для металлической ртути примерно та же самая, что и для металлического свинца, причем последний (свинец) не включен в список ядовитых веществ ПККН.

Также ни один из допрошенных в суде экспертов не смог дать определения “ядовитые вещества”, как нет такого определения и в самих заключениях экспертов.

Как пояснил эксперт Закурдаев такой показатель металлической ртути, как летальная доза экспертами вообще не исследовался (и это подтверждается содержанием заключений экспертов). Назвать величину летальной дозы для металлической ртути эксперт Закурдаев также не смог.

На л. 9 приговора, оценивая доводы стороны защиты, суд указал, что “… ПККН является независимым межведомственным органом, зарегистрированным в ООН, как “компетентный национальный орган, действующий на основании международных договоров о контроле над наркотиками”.

Не говоря о том, что поданное в судебном заседании стороной защиты ходатайство о запросе в ПККН и Минюсте России устава, положения и иных документов о ПККН судом было отклонено, в судебном заседании вообще не исследовался вопрос о том, на каком основании может (если может) ПККН давать заключение об отнесении металлической ртути к категории ядовитых веществ и могут ли (если могут) такие заключения ПККН заменять заключение судебной экспертизы.

Очевидно, что нет, поскольку согласно уголовно-процессуального законодательства и законодательства о судебно-экспертной деятельности в РФ, заключение эксперта не является документом справочно-консультативного характера, а имеет строго определенную структуру, в т.ч. исследовательскую часть, в которой иллюстрируется ход и результаты проведенного исследования, причем в резюлятивной части заключения не могут формулироваться выводы, которые не были обоснованы в исследовательской части. А как раз исследовательской части в протоколах заседаний ПККН, на которых утверждаются списки ядовитых веществ, нет и никогда не было.

Совершенно необоснованно предположение суда о том, что при рассмотрении дел о преступлениях, связанных с незаконным оборотом металлической ртути, следует руководствоваться списками Постоянного комитета по контролю наркотиков. Тем более, совершенно недопустимо основывать на таком предположении обвинительный приговор, как это указано на л. 9 приговора.

На л. 9 приговора суд также указывает, что ПККН понимается им (судом), как “компетентный национальный орган, действующий на основании международных договоров о контроле над наркотиками”.

Однако, металлическая ртуть не включена ни в отечественные, ни в международные перечни наркотических средств, психотропных веществ и даже их прекурсоров. Иными словами, наркотическими свойствами ни в коей мере не обладает, а в производстве наркотиков не используется.

При этом такие исследованные в суде доказательства, как ответы библиотек об отсутствии в их фондах печатных изданий с опубликованным списком ядовитых веществ, как ответ председателя ПККН Бабаяна Э.А., в котором он сообщает, что при разрешении вопроса об относимости вещества к категории ядовитых следует руководствоваться Постановлением Правительства РФ №930, а также приобщенное судом к материалам дела указанное Постановление Правительства РФ, в номенклатуре ядовитых веществ которого металлическая ртуть вообще отсутствует, а представлены только ее соли (т.е. совершенно иные вещества, что в ходе допросов экспертов в суде самим же судом неоднократно устанавливалось), вообще не получили оценки в приговоре и не нашли отражения в описательно-мотивировочной части приговора.

2. Применение уголовного закона по аналогии не допускается.

В свою очередь, статья 5 УК РФ определяя принцип вины, указывает, что

2. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается.

Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом.

1. Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания.

П. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 234, ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 234 УК РФ, а именно, за совершение преступления в сфере оборота ядовитых веществ.

Статья 234 УК РФ по своей правовой форме представляет бланкетную норму - подразумевает наличие иного нормативного правового акта, определяющего не указанные в самой статье признаки преступления. Однако, в российском законодательстве (в т.ч. в ФЗ “О наркотических средствах и психотропных веществах”, “О лекарственных средствах”, “О лицензировании отдельных видов деятельности” и др.), равно как и в актах международного права, понятие “сильнодействующие вещества”, равно как и понятие “ядовитые вещества” не раскрывается. Кроме того, нигде в законодательстве не определены критерии отнесения к данной категории тех или иных препаратов. То есть преступлением, наказуемым по статье 234 УК РФ, признается незаконный оборот веществ. В то же время закона или принятого в соответствии с законом иного нормативного правового акта, устанавливающего правила законного оборота, не существует.

Те Списки сильнодействующих и ядовитых веществ, на основе которых довольно активно применяется в настоящее время статья 234 УК РФ, утверждаются вне правового поля и не обладают юридической силой. Данные Списки изданы и регулярно пересматриваются Постоянным комитетом по контролю наркотиков (ПККН) – экспертной организацией, ранее действовавшей при Минздраве России, а в настоящее время являющейся просто общественной организацией, не имеющей специального статуса в органах законодательной или исполнительной власти. Очевидно, что ПККН не имеет правомочий принимать нормативные акты, тем более затрагивающие права, свободы и обязанности человека. Наступление уголовной ответственности на основании неких “протоколов” заседаний “президиума” экспертной группы, никем на это не уполномоченной, противоречит базовым принципам права.

Поскольку Списки ПККН не являются нормативными правовыми актами, они официально не опубликованы. Следовательно, их не обязаны, да и не могут знать те, кого привлекают к уголовной ответственности за оборот веществ, режим ограничений в отношении которых официально не обнародован. Публикацию Списков в специальном издании “Новые лекарственные препараты” нельзя считать официальным опубликованием. В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 23 мая 1996 года № 763 “О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти”, нормативные правовые акты, не прошедшие государственную регистрацию, а также зарегистрированные, но не опубликованные в установленном порядке, не влекут правовых последствий и не могут служить основанием для регулирования соответствующих правоотношений, применения санкций к гражданам, должностным лицам и организациям за невыполнение содержащихся в них предписаний, на указанные акты нельзя ссылаться при разрешении споров.

Как указывалось выше, из приобщенных к материалам дела ответов библиотек о наличии в их фондах печатных изданий, в которых опубликован список ядовитых веществ ПККН, видно, что в читательском доступе таких изданий нет, т.е. П., наряду с другими гражданами, даже если бы и желал, то не имел возможности ознакомиться со списком ядовитых веществ ПККН.

При этом в судебном заседании эксперт Савушкин также пояснил суду, что списки ПККН постоянно пересматриваются и даже в специализированном экспертном учреждении они имеются в виде распечаток или файлов на магнитных носителях. Косвенным свидетельством “путаницы” в номенклатуре списков ПККН является и ссылка в заключении эксперта Савушкина на списки ПККН 2005 года, в то время как в другой экспертизе делается ссылка на списки ядовитых веществ ПККН 2006 года.

Из материалов дела усматривается, что единственным документом в уголовном деле, из коего бы следовало, что металлическая ртуть является ядовитым веществом и включено в списки сильнодействующих и ядовитых веществ Постоянного комитета по контролю наркотиков, является заключение судебной экспертизы.

Однако, как следует из Федерального закона о государственной судебно-экспертной деятельности в РФ, судебная экспертиза назначается и проводится в целях разрешения вопросов, требующих специальных познаний в науке, технике, ремесле и пр., но не по вопросам правового характера.

Категория “ядовитые вещества” не является категорией естественно-научной либо производственно-технологической классификации веществ, а носит сугубо правовой характер.

Поэтому, исходя из указанных в Законе целей и задач судебной экспертизы, классификация экспертом представленного на исследование вещества в части его отнесения к металлу ртуть правомерна. В части же отнесения ртути к категории ядовитых веществ заключение эксперта не могло быть положено в основу обвинительного приговора суда.

Для решения данного вопроса необходимо обратиться к официально опубликованному списку ядовитых веществ.

Однако, именно здесь в настоящее время имеет место факт отсутствия таких списков.

Действительно, в различных информационных материалах, имеющих хождение в государственных судебно-экспертных учреждениях, в медицинских учреждениях, в ряде структурных подразделений правоохранительных органов, на бумажных носителях либо в электронном виде, представлены списки сильнодействующих и ядовитых веществ Постоянного комитета по контролю наркотиков.

Вероятно, последние такие списки относятся к июлю 2006 г. и обозначены как списки, утвержденные на заседаниях ПККН 15.06.05 (протокол N 3/99-05 с дополнениями и изменениями от 27.01.05 г. протокол N 1/97-05, от 3.04.05 г. протокол N 2/98-05, от 8.12.05 г. протокол N 5/101-05, от 16.03.06 г. протокол N 1/102-06).

В то же время известно, что любой нормативный правовой акт, к числу которых следует отнести и список ядовитых веществ, подлежит обязательному официальному опубликованию.

Как усматривается из действующего на сегодня постановления Пленума Верховного суда РФ от 15 июня 2006 г. “О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами” какие-либо специальные указания на необязательную официальную публикацию списка ядовитых веществ не имеется. Как не имеется и указания на то, что суды (как и органы предварительного следствия) должны руководствоваться протоколами Постоянного комитета по контролю наркотиков.

Именно такая ситуация имеет место по уголовному делу П.

Учитывая вышеизложенное и руководствуясь ст. 373 - 375, 379, 380, 381, 383 УПК РФ,

Приговор 224 гарнизонного военного суда от 17 июля 2007 г. в отношении П. отменить и уголовное дело в отношении П. прекратить (ч. 2 ст. 378 УПК РФ).

26 июля 2007 г.